…шься!
Паша ничего не ответил. Прислонившись к спинке стула, Олег обиженно зевнул. Он смотрел на друга и закипал внутри. Он дышал тяжело и медленно. Паша не поднимал глаз – его мысли были не здесь.

 Квартира Алексея и Ирины.
-Блядь! – вскрикнул Леша и застыл в дверях с приоткрытым ртом.
Теперь поясним читателю, что заставило молодого человека выражаться столь грубо и вульгарно. Опишем все с самого начала. А началось все два года назад, когда Алексей и Ира надумали пожениться. Желание это, лично мне, совершенно чуждо, так что на бесплодные поиски мотивов деяние сего тратить времени не стану. Факт, тем не менее, остается фактом. Ну, поженились, ладно, черт с ними. Довольно скромненько, кстати, без особого размаха - в окружении близких родственников и нескольких институтских друзей. Затем переехали в однокомнатную квартиру. Леша работал после института, а Ира с нетерпением ждала мужа дома, готовила ужин и прибиралась по дому. Короче говоря, идиллия.
Так вот, возвращается как-то Леша с работы домой несказанно рано. Почти сразу после института. График работы Алексея зачастую не нормирован – он компьютерщик, кажется. И сегодня это приключилось очень некстати.
Так вот (повторяюсь, заметили?), вернулся Леша с работы. Зашел в прихожую. Снял тяжелые ботинки. Поиграл пальчиками ног. С радостью надел домашние тапочки. Причесался. Хм, ни в туалете, ни на кухне Иры нет. Странно. Наверно, в спальне (больше помещений все равно нет). Леша хотел сделать любимой приятный сюрприз. Ну, как в американских фильмах 50-х годов. Добродушно и наивно пропеть коронную фразу «Дорогая, я дома!». Алексей открыл дверь спальни, но вместо добродушно-наивного «Дорогая, я дома!» вскрикнул:
-Блядь!
Вы совершенно правы - «Дорогая, я дома!» куда благозвучнее. Но язык не повернулся. Вы все смотрели комедии, драмы, мелодрамы, триллеры, фантастику, порнографию, эротику или ужасы про супружескую неверность. Тема заезженная, протертая до дыр и старая как мир. Но от нее никуда не деться. Алексей постоял в дверях пару секунд, потом сказал:
-Извините.
И вышел в кухню, закрыв за собой дверь. Так, задумался молодой человек, это вообще моя квартира? Ну, да. Ключ идеально подошел к замку. Это мои тапки. Там моя спальня. Моя жена. Но кто этот парень?! … Может, я все-таки ошибся квартирой?
Дверь спальни медленно отворилась. Леша от напряжения подпрыгнул на месте, крякнув при приземлении. Молодой миловидный парень, уже, слава богу, одетый, поздоровался с Алексеем, и без особых стеснений покинул квартиру рогоносца. В дверях спальни стояла Ира, замотанная в одеяло. Ее вид нельзя назвать стыдливым. Немая сцена. Алеша сглатывает слюни, давится ими и сплевывает в раковину. В солнечном сплетении – изжога. Ира в дверном проеме сродни античной богине. И в глазах то же «ничего».
-Так, - откашлявшись, начал Леша, - И что это было?
-В каком смысле?
-В каком? В наиболее прямом! – Лешин голос звучит довольно глупо, - Что это было?
-Это был Паша.
-Ага. И…
-Он учится в нашем институте.
-Так…
-Все.
-Как это «все»? – Лешу даже передернуло от негодования, - А пояснить?
-Что тебе пояснить то?
-Ну, - Леша не ожидал такого нахальства, - Извинилась бы, что ли.
-Тебе будет легче?
-А тебе?
-Мне – нет. Мне было нормально, пока ты не устроил сцену ревности.
Алексей опешил:
-А мне надо было вам напитки в постель подать?
-Нет. Зачем? Просто спокойно всё понять.
-«Спокойно всё понять». Нет, я просто балдею. Это что, уже не первый раз?
-А что тебе даст эта нумерация?
-Так, чисто из любопытства.
-Тогда, не первый.
Леша схватился за голову и сел на пол. Ира подошла к нему.
-Ты что? Плакать будешь?
-Я не знаю, - ответил Леша подавленным голосом.
-Не обижайся. Мне же надо было чем-то себя занять, пока ты на работе. Ты сам не хотел, чтобы я работала, раз уж у меня родители за квартиру платят.
-Делала бы как все!
-Как?
-Телевизор б смотрела!
-Я пыталась, - обиженно возразила Ира, - Ты не представляешь, какую там чушь показывают. Ты только не нервничай. Успокойся.
-Что ты такое вообще говоришь?!
-Это только секс. Ничего больше.
-Ну а я тогда на что?
Ира откровенно удивилась вопросу.
-А с тобой тоже.
-Куда тебе столько?!
Эти женщины! Они имеют над мужчинами власть. Женщина из мужчины как из глины лепит все, что ей вздумается. Видите, Леша уже не плачет. Через пару минут он будет благодарен Ире за измену.
-Ну, пойми, тут нет ничего предосудительного, - голосом заинтересованного психоаналитика Ира вдалбливала истину в Лешину непросвещенную голову, - Ты же не воспринимаешь меня как свою собственность? Измена помогает браку!
-И ты собираешь делать это и дальше?
Ира пожала плечами - ответ утвердительный. И как же теперь быть? Думал Леша. Как мне реагировать на измены? Может, это и есть противоядие от развода? Главное, как к этому относится, убеждал он себя. Измена,  на самом деле, не зло. Только подлые собственники могут так считать! И если Ире доставляет кто-то удовольствие, делает ее счастливой, то с чего бы меня злится? Один мужчина, сколь бы искусен он ни был в постели, не в силах удовлетворить женщину целиком и полностью.
Так что я должен радоваться! Она вышла из положения, не бросила меня, а лишь отыскала в нашей совместной жизни место для собственных развлечений. Это куда лучше, чем, если бы она днем смотрела эти отупляющие мыльные оперы. Всё равно что в тренажерный зал ходить. Или в баню. Или на массаж. Какая разница. Разве я имею право обижаться на то, что ей хорошо и тогда, когда меня нет рядом. Конечно, пусть ей будет плохо, когда меня нет - что за идиотизм?! Мне же раньше казалось, что любовь подразумевает желать своей второй половинке счастья. Потом меня куда-то занесло – с кем не бывало. Сегодня я опомнился. Так и должно быть. Нельзя быть эгоистом! Это не любовь! Это паразитическое существование! Как мог я так ошибаться?
С тех пор Алексей и Ира жили прекрасно. Леша, наконец, устроился на нормальную работу с постоянным рабочим графиком и тот пренеприятный инцидент более не повторялся. Правда, время от времени Алексея терзали на работе едкие мысли, типа «Интересно, она сейчас с ним или он уже ушел? А он вообще сегодня приходил? Интересно, как часто он приходит? Это один и тот же парень или нет? В какой позе они это делают? Может, мне именно эта поза неизвестна, и в этом и заключается проблема?».
Однажды Леша и с друзьями отправился на ничем не примечательное мероприятие – то ли на концерт, то ли на автовыставку. Они стояли у входа, и Леша решил позвонить Ире. Разговор происходил в присутствии его друзей.
-Привет. Мы только у входа стоим. Я не раньше чем через три часа приеду – тут народу чертова пропасть. Так что если хочешь, можешь пригласить к себе кого-нибудь. Ага. Хорошо. Ну, пока.
Он убрал телефон в карман. Друзья таращились на Лешу глазами полными удивления и легкого недопонимания.
-Слушай, а кого она приглашает то? Если не секрет….
Вообще то, секрет. Но они же друзья…
-Ну, у нас с ней такая договоренность, - скромно начал Алеша, - Чтобы не возникало… трений, ну, в отношениях, она иногда… ну это… знаете, как в цивилизованных странах… ну то есть, спит с другими.
Затихла, кажется, вся очередь. И все смотрели на Алексея. Он чуток побледнел:
-А что?
-Ты позволяешь ей изменять тебе?!
-Это не измена, - отмахнулся Алексей очень неуверенно, - Так, небольшое удовольствие.
-И это происходит в вашем доме?!
-Ну, да.
-На вашей кровати?! И ты это поощряешь?!
-А что плохого? Почему бы ей… не получать удовольствие… пока меня нет?
-Бля, - протянул один из Лешиных друзей, - Может загнать на фиг билет и к тебе домой рвануть?
Шутка шуткой, но Алексей не понял юмора. Он напрягся. Зачем они издеваются?
-Да что ж ты за мужик, если твою телку ебут все кому не лень? И еще в твоей кровати!
Леша  покраснел. Ничего не приходило на ум.
-Парни, может, на хрен всё это? Давайте к Ирке завалимся! А ты, Леш, пока тут потусуй. Мы ее по очереди «развлечём», чтоб не скучала. Как раз часа за три управимся.
-А что? Сколько нас – пять человек. Ты еще? А ты кто? Ну, ладно. Леш, можно его тоже взять? Вот это классно будет!
Не в силах более слушать их, Алексей, красный как рак, покинул очередь и быстрым уверенным шагом направился домой. Когда он распахнул дверь в спальню, Ира лежала в кровати и смотрела телевизор. Он наорал на нее. Она на него. Новая поправка в отношениях отменена.

Рок-клуб.
Стейк в принципе оказался неплох. Даже привкус крови чувствовался.
-Тебе не кажется, - уже под конец трапезы спросил Олег друга, - что этот кусок мяса как-то не дожарен?!
-Так он же с кровью!
-Он сырой!
Паша пожал плечами. Философствовать на тему прожаренности стейка он сейчас не способен. Сейчас его интересует только официантка. Минут через пять, она подойдет забрать опустевшие тарелки. И ребята попросят счет. Она опять уйдет. Вернется с меленькой бумажкой и в который раз уйдет. И вот, когда милая официантка придется в последний раз, дабы забрать деньги и, теперь уже навсегда, покинуть прожорливых клиентов, Павлу придется открыть рот и произнести что-то вроде «Простите за бестактность, но Вы мне очень нравитесь. И я хотел бы узнать Вас поближе. Давайте сходим куда-нибудь – в кино, в кафе? Куда скажите. Вы не «против»?». Но как? Сейчас Паша не выглядел таким неотразимым, как раньше. Где тот блеск в его небесно-голубых, почти делоновских глазах? Где уверенность в своем превосходстве и неотразимости? Количеству и качеству прошедших через его шаловливые ручонки девушек может позавидовать сам Хью Хэфнер.
 «Как здесь накурено». Подумал он, затем раздраженно чертыхнулся про себя. «Ну вот, я опустился до разговоров о погоде. «Сегодня так чудесно-солнечно, не правда ли, мадам?» Как болит голова»

Машина Игоря Андреевича.
Игорь Андреевич ехал домой. Он немного щурился – сегодня он не одел очки. Он их даже не взял с собой. Он ненавидел очки. Очки ему не шли. Как и лысина, к слову. «Но от лысины по крайне мере голова не болит», думал он, морща лоб, в попытке сфокусировать зрение. Он устал. Ему надоело. Играет радио.
В общественном транспорте хоть можно на телок поглядеть, сказал он вслух. А в машине совсем смотреть некуда. Да и попросту опасно глазеть по сторонам. Смотреть надо вперед. И поменьше думать о всяких глупостях. Конечно, может и шофера нанять. Но, блин, я ж не инвалид! Да, надо как-нибудь прокатиться в метро. Посмотреть, что к чему и как. Так, еще километр, потом развилка, потом еще километра два, потом направо и дома.
Пашка в институте, наверно. Или где-то ещё. Я совершенно запутался, когда он где. Он последнее время сам не свой. Несчастная любовь, небось. И чего он на меня так взъелся с тех пор? Ладно, это его проблемы. Поздновато у него только этот «трудный возраст» наступил. Ладно, это тоже его проблемы. Пусть разбирается.
Оля наверняка дома. Она теперь вообще, по-моему, не выходит из комнаты. Тоже наверно – «трудный возраст». Неделю назад ночевала где-то не дома, теперь, наоборот, вся одомашнилась. Ну, у неё понятно. У неё с Пашей проблемы. С парнями. С кем у неё только проблем нет. А этот Денис её мне всё равно не нравился. Если он уже сейчас такой плюралист, то, что с ним через тридцать лет будет? Черт, а какая мне-то разница?! Я этого все равно не увижу. Никоим образом. Редкие долгожители 60-летие справляют. Значит, мне осталось лет пять-шесть. Ну, может семь, если делать зарядку. В принципе, ради одного года… на фиг. А Оля? Чего она-то ждет?! Хотя ладно. Пусть подождет. Куда ей-то спешить? Она может себе позволить ехать и помедленнее.
Ленка дома сидит. Или у Гали. Лучше бы у Гали. Чем она целыми днями занимается? Как она ещё не рехнулась от безделья? Да вижу я тебя, вижу! Не ори. Нет, ну что это такое?! Нельзя ж целыми днями напролет сидеть дома, смотреть телик! У меня по сравнению с ней, просто не жизнь, а Джеймс Бонд какой-то. Ей что – совсем не страшно? Твою мать!

 Дом Галины
Две женщины под 50, пьют кофе и от скуки травят друг дружке истории.
-Ты знаешь, сегодня читала в газете – вчера десять человек утонуло.
-Да?
-Да.
-Одновременно?
-Нет, наверно. По очереди.
-Конечно, в такой холод! Какой дурак зимой купается?
-И тина.
-Что?
-Ну, тина, знаешь.
-Ах, тина…
-Да, я знала одного мальчика, давно. Так он тоже в нашем озере утонул.
-И как?
-Пошел с другом. Мальчика звали Вовочка.
-А, ну понятно…
-Нет. Такой нормальный парень был. Рыженький. Симпатичный. Не помнишь его? А второй с ним, Дима, по-моему. Такой, знаешь…
-Дима? Который?
-Ну, правильный весь, такой.
-И что там было?
-Ну, пошел Вовочка плавать, а тот остался на берегу. Сидел там с каким-то рыбаком. Потом, смотрят, не выныривает Вовочка.
-И что, они его выудили?
-Почти. Стали искать. Он в двух метрах от берега утонул.
-Это как это?
-Ногу свело. В таком положении, держался за ногу, вот его и нашли.
-Одну ногу свело, и он утонул?!
-Ну, да.
-Как же это? А вторая нога? А руки? Два метра не мог проплыть?
-Значит, не мог.
-А что ж там за глубина то?
-Не знаю.
-Это на озере было?
-Вроде, да.
-У берега пол метра, не больше. Как там можно утонуть?
-Не знаю. Но факт. Утонул мальчик.
-Ужасно.
-Ты своему-то не разрешаешь в нашем озере купаться?
-Он туда и не полезет, после Средиземного моря. Туда и я теперь не полезу. Раньше другого-то не знали…
-Да. А теперь…. В Турцию в этом году поедете?
-Да, как всегда, в июле.
-Мы тоже собираемся.
-Ну и правильно.
-А Пашка с вами полетит?
-Да. Но ему отдельный номер подавай – личный.
-А Оля?
-Она вроде с парнем собиралась. Потом. В августе.
-А парень-то в курсе?
-Не знаю. Если нет – значит, Оля тоже с нами полетит. Мы билеты пока не бронировали.
-Хороший парень то?
-Я его не видела.
-В ее возрасте я уже замужем была. Кажется.
-Я тоже. Для родителей это оказалось большой неожиданностью.
-А мои нормально.
-Я тоже стараюсь нормально относиться. Оля как сегодня у него. Денис, вроде….
-Не поздновато?
-Она у него на ночь останется.
-Ты ей разрешаешь у него на ночь оставаться?
-Ну, она же не дева Мария. Ей сколько лет то!
-Нет, это понятно. Просто пусть лучше бы он у вас ночевал. Так надежнее.
-А что там может быть ненадежного?
-Ну, мало ли. Там… обидят.
-Кто обидит?
-Мало ли. Оргию устроят, или что-то такое.
-Какую оргию?!
-Я читала.
-Об оргиях?
-Да. Молодая девушка тоже на ночь оставалась у приятеля – и её там изнасиловали его… приятели. Представляешь до чего дошли!
-Ужас. И как девочка?
-К врачу потом ее водили. К психиатру.
-Кошмар, какой! Судились?
-Об это не писали.
-Что творится!
-Вот я и говорю, лучше пусть он приезжает к вам. Слушать их конечно не очень приятно, но что поделаешь. Да и сейчас молодежь этим занимается быстро и тихо.
Быстро и тихо. Интересно. Мне кажется, Денис и Андрей рассчитывали на что-то большее, нежели «быстро и тихо».

Дом
Оля отперла дверь и вошла в прихожую. На первый взгляд - никого. Елена Анатольевна, наверняка, где-то здесь. Спит. Или смотрит телевизор. Но лучше бы её здесь не было.
Оля прошла в гостиную – снова никого. Сегодня она вернулась из института раньше обычного. Кажется, она ушла после первой же пары. Она тяжело дышала. Она заглатывала воздух и давилась им. Легкие отказывались работать, а губы потрескались от сухости.
Она сделала легкое небрежное па вокруг прозрачного кофейного столика. Оля любила танцевать. Она часто ходила в клубы, и в отличие от брата, который подобным развлечением тоже не брезгал, но считал это «просто классной заменой спортзалу», относилась к танцам очень серьёзно. Она ко всему относилась серьёзно. Она остановилась. Она думала об отце.
Она перевела дух. Присела на подлокотник дивана. Начала резко и часто выдыхать. Она прикрыла рот руками, и было почти невозможно понять, плачет она или смеётся. Хотя какая разница. Ей было обидно.

Рок-клуб.
-Вон она идет! – протараторил Олег, и Паша распрямил спину.
Официантка подошла к их столику.
-Это можно забрать?
-Конечно, пожалуйста, забирай! - ответил Павел и побледнел, осознав, что обратился к ней на «ты».
-И счет, пожалуйста! - добавил Олег, заметив Пашину растерянность.
Официантка кивнула и унесла две тарелки.
-Я скажу ей, когда буду отдавать деньги! - подытожил Паша.
-Хорошо! А я на это время выйду в туалет!
-Отличная мысль!
-Ты главное не робей! У тебя таких разговор уже штук сто было наверно, и все хэппи-эндом кончались! Нормально всё пройдёт! - раззадорив друга, Олег расселся на стуле с довольным выражением лица и чуть погодя добавил, - Классно посидели!
-Ага…. Ой, извините!
Он убрал руки со стола. Официантка обменяла стаканы на клочок бумаги. Ушла. Опять ушла.
-Эти вроде ничего так играют! - сказал Олег, кивнув в сторону сцены.
Ах, там всё еще играют…
-Неплохо, неплохо, - пробормотал он, рассматривая бумажку, - Так…
-Сколько там?! – поинтересовался Олег, зная, что платить будет Паша.
-Девятьсот двадцать четыре!
-И сколько положено на чай?
-10-15%!
-И сколько это будет?!
Павел около минуты высчитывал в уме пятнадцать процентов от девятисот двадцать четырех, но, отчаявшись, достал телефон и сосчитал на калькуляторе.
-140 рублей!
-Ни хрена себе! – с сомнение покачал головой Олег, - А ей не поплохеет?!
-Надеюсь, нет! - Паша, кажется, терял всякое чувство юмора, - Так, и сколько это будет?! Тысяча шестьдесят четыре! Хм. Надо дать наверно тысячу сто!
-Да ты что?!
Паша с радостью дал бы и больше – но это будет выглядеть подозрительно.
-Нормально.
-Ладно, как знаешь! Я пойду в танцпол! … Э… ни пуха, ни пера!
-К черту!

Дом
Оля начала раздеваться. Она поднималась по лестнице и раздевалась. Она сбросила свитер, и тот повис на перилах. Она вошла в туалет и заперлась. Вода из душа ударила ей в лицо. Десятки струй щекотали её, смывали уже и так подтекшие тени. «Давай, смывайся» - прошептал Оля. Она терла веки. Было больно. Но приятно. И даже необходимо. Оле не верилось. Одногруппники на неё косились. Она подумала, у неё паранойя.
Оля стукнула рукой по кафельной стенке. Денис не смотрел ей в глаза. Отворачивался. Андрей разводил руками. Оля вспомнила, как нервничала по дороге к ним. Она никогда не хотела такое планировать. Паша такого никогда не планировал. Оно происходило всего само собой. Оно и должно происходить само собой. На вечеринке. На нетрезвую голову. По стечению обстоятельств. После долгих и витиеватых уговоров. С Пашей такое случалось всегда само собой. Ему не приходилось готовиться к таким моментам. И поэтому эти моменты и не выглядели глупо. Или даже пошло. Они было просто частью жизни. Именно из-за этого Оля нервничала. Не из-за самого факта. А из-за его неестественного проведения, его «неслучайности». Она знала, что такие «подгадки» ни к чему хорошему не приводят. Это должно быть спонтанно. Легко. Сделать глупость. Нечто совершенно неправильное и безумное.
Оля подумала о маме, и почувствовала отторжение и даже страх. Более всего её угнетало, что обо всё этом она никогда и никому не сможет рассказать. Просто некому. Она перестала думать о маме. Она подумала, что всё катится в тартарары. Всё разваливается на глазах. За последние дни на неё обрушилось столько всего, что хотелось опустить руки и перестать даже пытаться. Она подумала о брате. Случайно. Нехотя.

Рок-клуб.
Паша остался один. В клубе еще много людей, но он чувствует себя невероятно одиноким. Брошенным. Забытым. Он достал кошелек, выложил на стол тысячу сто рублей. Теперь остается только ждать. Официантка проходила мимо. Паша уже собрался позвать ее, но не смог. Не сумел. Девушка выглядела такой занятой. Имеет ли он право отвлекать ее от работы по столь неуважительному поводу как любовь? Интересно, есть ли у официантки друг? Она точно не замужем, но это ничего не значит в наши времена. Остается только молиться. А кому молиться то? Некому. В этой ситуации не поможет никто. Придется самому выкручиваться. А как? Как, если она его в упор не видит? Паша пытался вспомнить, когда последний раз соблазнял девушку. Ну, не соблазнял, ладно уж, хотя бы знакомился с девушкой. Не так давно, кажется. Но в тот раз ему потребовалось сказать только слово «Привет» - и битва выиграна. Ему никогда не приходилось убеждать девушек. Может быть, он что-то потерял? Какую-то мужскую привлекательность? А если даже так – то как быть дальше? В чем я ошибся, думал Паша. Я делаю всё точно так же. Точь-в-точь. И Олег ушёл. Не вижу его.
Вот сейчас, сейчас она подойдет, и я скажу «Тут с чаевыми. Сдачи не надо. Да, и еще, извините, пожалуйста... Можно отвлечь Вас на секунду? Я просто хотел сказать, что Вы мне очень нравитесь. Мне бы хотелось узнать Вас поближе? Возможно ли это? Например, что вы делаете сегодня после работы? Ах, поздно заканчиваете. Ну, тогда завтра? Или в выходные? В выходные можете, да? Отлично. Замечательно. Вот мой номер телефона. Звоните в любое время. Я в Вашем распоряжении. Только, пожалуйста, позвоните. Большое Вам спасибо. Да, конечно. Тогда, до выходных. Прекрасно…». Не спросил ее имени. Ну вот. Спрашивать имя сразу… как-то… навязчиво. А не спросить - как-то глупо. Черт. Паша вновь застал себя сгибающим-разгибащим собственные пальцы рук. Это нервы. Раньше он такого не замечал.
«Я больше не могу», думал он. Бежать надо. К чертовой матери рвать когти. Надо уезжать. Собраться и уехать. Черт, как же я устал. Нужно уходить. Это просто невозможно. Ладно. Стоп. Сначала нужно узнать её имя. Познакомиться. Взять номер телефона. Потом сбегать. Тут-то ловить нечего. Да и зачем мне столько нервов? Сейчас, всё нормально решу. Объясню ей. Где Олег? Не вижу. Уже времени черти сколько. О, черт, вот она.