Сюжет: Юного поляка-беженца с модельной внешностью (Кристофер Джонс) нещадно вербует британская разведка (Бонда на всех увы не напасёшься — пришлось срочно пополнять штат). Деловой и удалой Энтони Хопкинс снабжает новобранца ножом и рацией, и посылает в тыл врага — в Восточную Германию. Там, ходит слух, русские окончательно потеряли стыд — складывают штабелями свои суперсекретные ракеты прямо у границы с западным миром… В ходе операции шпион-дебютант совершает все возможные и невозможные оплошности, натыкаясь то на пограничников-блондинов, то на агрессивных гомосексуалистов-насильников, то на суровую военную полицию. Энтони Хопкинс тем временем терзается приступами невиданного идеализма, экспрессивно выражая своё недовольство рабочими методами шпион-бюро: «Для вас этого всего лишь игра, да? Вы играете, да? И вам нравится в это играть, да?». Но враг не дремлет…

Джон Ле Карре, автор романа «Зеркальная война», прокомментировал низкие продажи своего произведения безапелляционным заявлением, что «это самый реалистичный шпионский роман из когда-либо написанных мной — потому на него и спросу нету». И я ему пожалуй более-менее верю и поддерживаю. Однако, по сравнению с не менее приземлённым «Меморандумом Квиллера» 1966-ого года, в «Зеркальной войне» 1969-ого нет должного стиля, драматизма, психологии, «нерва» или хотя бы просто интриги. Вся его «реалистичность» заключается в отсутствии большинства наиболее расхожих шпионских штампов (мартини с водкой — погони с перестрелками — медведи с балалайками) — вот только образовавшиеся пустоты ничем не заполнены.

Протагонист (хмурый поляк-плейбой с абортом за плечами) выглядит несуразно — у него есть мотивы, но они смахивают на отписку, и посему сопереживать его лоскутному персонажу нет никакой охоты. Он движется к закономерному концу как во сне, на автопилоте. Он попадает в передряги по воле сценаристов, а не случая. Даже поэтичное название ленты, на деле, сводится всего лишь к замусоленному до дыр выражению «Хрен редьки не слаще».

Несмотря на нарочитый и унылый реализм, полностью избавиться от жанровых стандартов создателям так и не удалось: приблудная блондинка добрейшей души и былинной отваги; внезапно прозревший Хопкинс, картинно восстающий против «бездушной системы»; немцы, все поголовно общающиеся на «королевском английском»; концовка в духе «мальчик в канаве нашел пулемёт, больше в деревне никто не живёт» и т. д.

Мораль «Зеркальной войны» в некотором роде созвучна с «Писателем-призраком» Полански. Основная разница между ними в том, что этот фильм смотреть не интересно.

6 из 10